Мир и Личность                                             16+

        И хотя я ещё не читал великое произведение «Преступление и наказание», суть этого названия ощутил на себе в полной мере!

После уроков мы с Володькой Сухаревым повадились рисовать. Мы не собирались быть последователями гениальных фламандцев и не мечтали быть Ван Гогом и Гогеном соответственно; и у нас даже в мыслях не было замахнуться на знаменитый чёрный квадрат. Я и Володька творили в ультрамодном, современном стиле. А именно – рисовали граффити.

Мы убегали подальше от дома, находили никому не нужный, как нам казалось, забор и начинали творить. Кстати, краску в баллонах приходилось таскать с собой целый день! Я рисовал вдохновенно, отдавая работе всего себя. Володька же оказался настоящим творческим лентяем и сбегал от картины, не помалевав и часа. А потом и вовсе перестал рисовать.

К концу месяца у меня уже образовывалась скромная коллекция районного масштаба; мои произведения можно было увидеть и на той улице, и на другой… Дворники всех дворов объявили моему искусству полномасштабную войну! Они применяли устрашающие средства уничтожения, но против граффити все средства были бессильны!  Одному управдому даже пришла в голову мысль изловить художника, то есть меня. Мол, художник краску знает, нам подскажет, как её можно стереть.

А у жильцов с некрашеными заборами состоялось уличное собрание. В тот же день я стал гонимым художником и меня гоняли отовсюду почём зря! Кто-то даже стал развешивать объявления на покосившихся заборах: «Not draw» - «Не рисовать». Уж не знаю, с ошибкой это написано или нет, я в английском языке не силён.

Творить становилось всё сложнее – везде сновали дворники, управдомы и просто небезучастные прохожие. И тогда я решился на отчаянный шаг – нарисовать финальную картину; ну, финальную, разумеется, для нашего района. Ничего, Москва большая, заборов много, - подумал я. – Буду выходить на «междурайонный» уровень, раз так…

И я приступил к поиску подходящего места для рисования столь важной картины. Получалось так, что из всего нашего района осталось только две улицы, на которых ко мне, как к художнику, претензий не было. Это улица, где я живу и улица, где расположена наша школа. Там я ещё не рисовал!

После недели творческих исканий я остановил свой выбор на махонькой пристройке к спортзалу школы. Там хранились всякие мячи, гантели и хулахупы для занятий по физкультуре. Причём стенку я выбрал со стороны разлапистого куста. Захочешь – не увидишь! – подумал я. Но я ошибся! Сотворённое мной произведение пересмотрели все – даже те, которые боялись поцарапаться о ветки или порвать о них же свою одежду.

Это была абстракция, и я назвал её красивым словом «Галактика». Если долго на неё смотреть, то действительно можно разглядеть звёзды! За этим самым занятием меня и застали врасплох! Стою я, никого не трогаю, звёздами любуюсь, а мне над ухом как крикнет кто-то:

- Кузнецов, ты что здесь делаешь?

А помолчав секунду:

- Ах, вот оно что! Вот, значит, чьих кистей всё это! А ну-ка пойдём к директору!

И схватил меня за руку. Оказывается, наш школьный дворник. Вот уж от кого я не ожидал таких возмущений! У других дворников – что ни забор, то картина, – а здесь – одна маленькая Галактика…

- Ничего вы не понимаете в искусстве, - с досадой сказал я и самостоятельно отправился к директору.

Я, конечно, догадывался, что директор в это время уже пьёт чай перед телевизором у себя дома, но должен же я был поддержать своего визави.

На следующее утро, прям как на первое сентября, я и вызванные по телефону мама и папа вошли на школьный двор. Можно было бы обойтись и одним родителем, но накануне они никак не могли договориться между собой: «Я пойду!», «Нет, я пойду!», «Я пойду!», «Нет, я пойду!». Ещё бы! Кто ж откажется пройтись по школе в статусе родителя известного художника?

В общем, всё обошлось. Не было ни директора, ни управдома, ни даже школьного дворника, а только наша классная руководительница Инесса Владимировна.